Анне Алексеевне Дергачевой, жительнице г. Емва, 13 ноября исполнится 78 лет. В ее жизни было много трудностей, но она точно знает — если есть любимое дело и ему отдаешься целиком, все остальное складывается само собой.
-Анна Алексеевна, Вы родились в годину страшных испытаний. Каким было ваше детство?
-Родилась в 1941 году на Кубани, в станице Тимашевская Краснодарского края. Я ровесник начала войны. Там мы жили. С первых дней войны отец добровольцем ушел на фронт. Семья была большая. Нас было пятеро — два брата, три сестры. Сейчас уже осталось на двоих меньше. На Кубани мы жили до 1947 года.
После войны на Кубани начался страшный голод. Засуха длилась несколько лет, неурожай. Страна была разбита, все колхозы разрушены. На детей не было никаких льгот, ни продовольственных карточек, только на работающее население. Отец вернулся с войны инвалидом, на костылях. Долго лечился в госпиталях.
-Как Вы оказались в наших краях?
-Отец завербовался на север, в п. Железнодорожный. Работал он в НКВД в м. Северный. Там была большая зона. Жили мы в бараке м. Совхоз, на берегу реки Кылтовки. Отец через речку ходил туда на работу.
Мама была неграмотная, всего три класса закончила. Ее научил читать и писать старший брат, который погиб в Гражданскую войну. В ту пору ему было всего 18 лет.
В бараке над Кылтовкой мы прожили 21 год. Детство у нас было холодное и голодное, но мы об этом даже не вспоминаем. Это неприятные воспоминания. Но все равно детство было веселым, радостным. У нас на совхозе много было многодетных семей. У большинства по четыре, пять детей. Совхозные ребята жили очень дружно.
В 1963 году я вышла замуж. Десять лет проработала на заводе КМЗ. Однажды мне выделили от профсоюза бесплатную путевку в круиз по Волге. Я уехала, а вернувшись, увидела, что муж все из квартиры вынес и укатил неизвестно куда. Оказался он в Крыму, в городе Саки. Любил он выпить и устроился там на вино-водочный завод. Когда мы об этом узнали, то смеялись. Ну, надо же, в свою стихию попал.
Он приезжал в гости к нам. Мы ездили к нему. Так и жили. Потом оттуда уехал в Ленинград. Без конца нам переговоры устраивал. Говорил, я не могу без вас жить, приезжайте. Прилетал к нам самолетом.
-Анна Алексеевна, а где Вы работали?
-В это время я была крановщицей на заводе и два года училась на курсах медсестер, потому что международное положение было тяжелое.
От КМЗ мне выделили квартиру на ремзовском поселке по ул. Октябрьской. До 1968 года я жила в финском домике.
До замужества с младшим братом учились на курсах радистов в ДОСААФе, закончили. Потом пошли на курсы парашютистов, но Сыктывкар не прислал самолет для выполнения прыжков. Мы уже прошли наземную подготовку, устройство, собирали и разбирали парашюты. Они были не такие, как сейчас, а настоящие, послевоенные. Рации тоже были военных лет. Все это мы освоили, сдали экзамены. Соседи все время говорили родителям: «Куда ты их отдаешь? Да, если будет война, то их заберут сразу. А мы же росли на военных фильмах, военных книгах.
Очень любили читать. Папа вслух читал нам книги. И вот мы вечерами собираемся, уроки уже сделаны, а он нам читает.
Отец все время был записан в библиотеке, а мы тоже в детской библиотеке и в школе книги брали. Так вот и жили.
-Да, активная была жизнь у вас.
-После учебы нужно было дрова наколоть, воду занести, печку истопить. Хорошо, что раньше были круглосуточные группы, потому что на заводе мы работали в две-три смены, и дети были в круглосутке.
Сколько помню себя, всегда была активисткой. В совхозе устраивали уличные концерты. Всей гурьбой ходили в лес. На Кылтовке купались до поздней осени. Ледоход шел, а мы по льдинам на другую сторону скачем. Родители кричат: «Вы куда ушли? Марш домой». А потом же через мост надо идти далеко. Идем всей гурьбой.
Учились мы в первую смену, а вторая смена заканчивалась в 20 часов вечера. Улицы не освещались, грязь в совхозе была по колено. Потом улицу засыпали шлаком. Мы всегда ходили встречать вторую смену. Еще ходили за детьми в детский садик с фонариками. Родители допоздна работали, а мы собираемся, забираем всех детсадовских детей и разводим по домам.
Игры все были во дворах — и зимой, и летом: лапта, человек-олень, двенадцать палочек, салки, жмурки… Детство у нас было бедным, холодным, голодным, но веселым. И никогда ребята не курили. Чтобы кто-то матом ругался при нас, боже упаси. Такого не было никогда. Хотя родители войну прошли, в доме не слышали ни одного мата от отца.
Полностью статью читайте в сегодняшнем номере газеты «КВ».
Если вы нашли ошибку, пожалуйста, выделите фрагмент текста и нажмите Ctrl+Enter.
