9 октября — Всемирный день почты. Это один из международных дней, отмечаемых в системе Организации объединенных наций.
У нас эта дата широко не празднуется, российские почтовики предпочитают отечественный День почтовой связи, который отмечают во второе воскресенье июля. Но 9 октября во всех почтамтах обязательно проходит церемония награждения лучших работников отрасли — Почетными грамотами и званиями «Мастер связи».
Сегодня наш рассказ об одной из старейших действующих работников почты нашего района Татьяне Чапиной.
С Татьяной Павловной мы знакомы давно, еще со времен моей юности, когда я «зеленой девчонкой» впервые переступила порог почты в качестве практикантки, и она была моей первой наставницей. Так приятно было снова встретиться, вспомнить старую, постсоветскую почту. Также вспомнили многих наших коллег и, конечно, насмеялись, сравнивая современные технологии в почтовой связи с производственным процессом былой эпохи. Я успела еще застать то время, когда на почте не то что компьютеров не было, но даже и калькуляторов. Все расчеты велись на древних, как мир, деревянных счетах. А ведь это был 1993 год.
Тогда большинство почтовиков нашего района были выпускниками Сыктывкарского ПТУ № 6. Редко когда брали в операторы без образования, как говорится, с улицы. И вот мой первый вопрос:
— Татьяна, расскажи, почему из всех учебных заведений ты выбрала «шестерку»?
— А я и не выбирала. Когда окончила 8-й класс, мама без моего ведома сдала документы в училище. Когда подошло время, сказала: «Так, собирайся, едем учиться». Я, конечно, была в шоке. Никакого представления о работе почты не имела.
— Тяжело было учиться?
— Сначала да. Я многое недопонимала. Особенно трудно давались Почтовые правила. Но постепенно стала втягиваться. Узнала, что такое заказное письмо, что такое посылка. Кроме обработки почтовых отправлений мы там изучали и телеграфное дело. Учились работать на телеграфном аппарате. Причем вслепую. Руки на клавиатуре накрывали листом бумаги, давали текст, и печатай, причем на скорость. Интересно было учиться. А через два года, когда получила диплом, меня направили сюда, в Княжпогостский районный узел.
— Ты сама из Сыктывдинского района.
— Да, из Пычима. И вот я поехала, с собой чемодан с кухонной утварью, постельным бельем и одеждой на все сезоны. Всё везла с собой, потому что думала, что с Княжпогоста уже ни за что не выеду. И, конечно, поехала с мамой. Она очень переживала за меня. Тогда казалось, что Княжпогостский район находится очень далеко от родного села.
— И какие первые впечатления?
— Все оказалось совсем не страшно. Большой поселок по сравнению с Пычимом, достаточно цивилизованный.
Меня разместили в почтовом общежитии на Минской, 18. Там было 2 комнаты, где стояли железные кровати и один старенький гардероб. Ни тумбочек, ни шкафов. Все личные вещи — в чемоданах под кроватью. После уютного родительского дома было ужасно некомфортно. Но я была очень молодая, всего 17 лет, и быстро привыкла к такой жизни.
Хорошо помню свой первый рабочий день. Вместе со мной сюда приехала по направлению моя одногруппница и землячка Шурочка Ладанова. Поселка мы еще совсем не знали, но решили, что на работу пойдем пешком. Не Сыктывкар же, не заблудимся. А старое здание почты тогда было на том месте, где сейчас стоит дом № 78 по улице Дзержинского. Что там, шагаешь себе с Северного вдоль центральной дороги, рано или поздно дошли бы. Но мы этого не знали. Где-то на полпути остановились и понятия не имеем, куда идти дальше. И спросить не у кого, вокруг — ни души. Хотя время уже поджимало, решили вернуться обратно в общежитие. Там над нами посмеялись, посадили на рейсовый автобус и отправили в нужном направлении. Конечно, опоздали.
— С какой кассы начинала?
— Первое время на почте мы считались практикантками. Нас посадили на прием заказных писем и выдачу отправлений, адресованных до востребования. Раньше «до востребования» очень много выдавалось. И письма, и газеты. Также серийные книжные издания по подписке. На той же кассе предоставлялись междугородние переговоры.
Обучала нас Маргарита Владимировна Шпакова. Строгая наставница была и многому нас научила.
Потом Шурочку перевели на посылочную кассу, а меня так и оставили на «до востребования». Менялась сменами с Маргаритой Владимировной. Первая смена — с 8 до 16, вторая — с 16 до 23. Летом еще ничего, а зимой было особенно тяжело. После второй смены идешь — темно, на улице никого, страшно, до общежития далеко. Это сейчас девчонок на такси возят, а тогда по ночам пешком ходили. Но опять же молодость взяла свое. Привыкла.
Через какое-то время меня направили в Мещуру. Там некому было работать. Надежда Шарандак тогда перешла работать в леспромхоз, оператора тоже не было, и я работала за двоих. Нагрузка большая была. Помню, особенно много было телеграфных переводов. Как в леспромхозе зарплату получат, сразу идут на почту — детям отправлять. Очень много срочных телеграфных переводов. Составляешь, пишешь, передаешь по телефону, там ведь телеграфного аппарата не было. Все вручную. Ужас.
Жила я там в квартире, которую снимало предприятие. Вернее койку. Жили вместе с библиотекарем, потом к нам подселили заведующую клубом, тоже молоденькую девушку. Жили очень дружно, но бедно. Большая комната. 3 кровати. И больше ничего. В кухне стол и три стула. Печка. И всё. Хорошо, хоть до почты ходьбы пять минут.
Мне очень нравилась Мещура. В поселке много было наших ровесников, и по вечерам мы все собирались. Помню, там была большая лужайка, где мы играли в волейбол или в «картошку». По выходным в клуб ходили на танцы, в кино. Допоздна загуливались. Всегда интересно время проводили.
— Долго ты там работала?
— Три месяца. Многому научилась. Стала совсем самостоятельной. И с этого времени началась моя кочевая жизнь.
Потом меня направили в Чиньяворык, где я работала полгода, потом в Чернореченский на 2-3 месяца. Работала в Шошке, Ракпасе, и так пять лет. В 23 года вышла замуж и, наконец, осела в райцентре.
Марина СЕЛИВАНОВА.
Полностью статью читайте в газете «КВ» за 12 октября 2018 года.